Уличное искусство выросло — оно больше, чем граффити

Каролина А. Миранда, журналист и блоггер из Нью-Йорка, написала статью о стрит-арте в известный американский журнал о современном искусстве ARTnews. Журнал издается с 1902 года в 120 странах и является влиятельным медиа в мире искусства. Издание впервые за долгое время опубликовало подробный материал об уличном искусстве, что, безусловно, говорит о возрастающем интересе мирового арт-сообщества к этой теме.

Каролина А. Миранда — журналист из Бруклина. Пишет о культуре, искусстве, и путешествиях в Time, ArtNews, Budget Travel. Ведет программу о культурных событиях на нью-йоркском радио WNYC. В 2010 New York Times назвал ее в числе 9 людей, за кем следует следить [в твиттере](https://twitter.com/cmonstah). Написала ряд научно-исследовательских работ об уличном искусстве. Ведет арт-блог [c-monster](http://c-monster.net/), который был упомянут в Wall Street Journal и New York Times в числе рекомендуемых.

Размышляя о стрит-арте, люди сразу представляют мультяшных героев или конструктивистские узоры: вездесущий и суровый черно-белый лик рестлера-гиганта Андре «Obey» от Шепарда Фейри (Shepard Fairey), изображенный на улицах всего мира; портреты нахальных крыс от британца Бэнкси (Banksy); или бесконечное число символов различных стрит-художников, незаконно красующихся во всем мире.

Тенденции меняются. Сейчас молодые художники переходят от бесконечного неосмысленного теггинга к более концептуальным и насыщенным смыслом, абстрактным и объемным работам.

Франко-испанский художник Эльтоно (Eltono) рисует геометрические лабиринты, которые напоминают тюнингованную вилку или фантазию на имя «Тон». Габриэль Риз «Спектер» (Gabriel «Specter» Reese), канадо-американский художник, превращает городской мусор в скульптуры, инсталлируя их в заброшенных местах Нью-Йорка и Торонто. Американец по происхождению, живущий в Берлине Брэд Доуни (Brad Downey) разбирает брусчатку и выстраивает из нее разного рода геометрически упорядоченные конструкции. Объекты являются частью продолжительной серии «Спонтанные скульптуры», логическим завершением которого станет выпуск одноименной книги.

«Первоначальная идея заключалась в добавлении чего-то яркого и красочного в городскую среду, — говорит Доуни о своей работе. — Сейчас я думаю, лучшее, что можно сделать — изменить смысл того, что уже есть, реорганизовать имеющуюся информацию». Как и в большинстве объектов стрит-арта, основная идея этой «реорганизации» — противостояние закону. Доуни был не раз задержан полицией.

Несмотря на различные законы о вандализме, новая школа стрит-арта привлекает повышенное внимание кураторов международного уровня. В 2008 году галерея Тейт Модерн (Tate Modern) представила выставку с участием многих уличных художников. В прошлом году Фундасьен Каиса Галисия (Fundación Caixa Galicia) организовала общегородскую экспозицию «Пост-граффити, Геометрия и Абстракционизм», в которой приняли участие художники абстрактно-геометрического стиля. И, наконец, прошедшая в январе 2011 года выставка «Да здравствует революция: диалог с городским ландшафтом», включая работы Акая (Akay), шведского художника, построившего однажды собственное жилище на разделительном участке дороги.

Что интересно, эстетические теории некоторых форм уличного искусства выглядят, по сути, совсем академическими. Студийные художники Джон Балдессари (John Baldessari), Йозеф Бойс (Joseph Beuys) и другие делали незаконные инсталляции на улицах еще в 1960-х. Что делает уличное искусство особенным, так это то, что оно вдохновлялось и развивалось из граффити. Большинство из этих художников в какой-то момент брали балончики с краской и ставили теги на стенах.

«Эти художники вынесли из граффити материалы, техника и идеологию — крайне амбициозную, — говорит Седар Льюисон (Cedar Lewisohn), куратор выставки уличного искусства в галерее Тейт Модерн и автор книги «Абстрактное граффити» (выпускаемое издательством Меррел в марте). — Но уличное искусство — больше, чем детище граффити: оно содержит культурно-историческую ценность».

Художники пришли к новым формам стрит-арта различными путями. MOMO — художник из Нью-Йорка, который с 2004 создавал коллажи из яркой бумаги и краски в виде цветных завитушек и четкой геометрической формы. Как и большинство уличных художников, он начинал, вдохновленный традиционными методами, с теггинга на грузовых поездах и портретов знакомых на бесхозных стенах. (MOMO — детский никнейм, как многие интервьюируемые художники, он предпочитает не называть свое настоящее имя).

Еще в 2003-м, с замаячившей войной в Ираке, МОМО все в большей степени не вдохновляли собственные работы.

В результате, его работы на улицах превратились в чистую абстракцию. В то время он создал ряд полотен по заказу Музея изобразительного искусства и звука в Сан-Пауло (Museum of Image and Sound) и фонда «Каиса» (Fundación Caixa Galicia). Как и многие уличные художники, работая на абстрационистской и концептуальной сцене, он не выставлялся в галерее и жил на комиссионные с продажи работ в маленьких галереях, выставочных залах и музеях.

Безусловно, факт отхода от фигуративного принципа изображения связан с тем, что многие сегодняшние стрит-художники имеют минимальное художественное образование. У Доуни магистерская степень колледжа изобразительных искусств в Лондоне (Slade School of Fine Art in London), Эльтоно имеет диплома Политехнического Университета в Мадриде. Другие, как МОМО заканчивали художественную школу.

«Эти ребята не просто пытаются «подняться», — говорит нью-йоркский арт-критик Карло Маккормик, поддерживает городское партизанское искусство с ранних 1980-х. — Здесь гораздо более глубокие корни, что заставляет меня думать о таких художниках как Джон Фекнер и Гордон Матта-Кларк, как о людях, пришедших к этому концептуальным путем».

Маккормик исследует уличные работы в своей новой книге «Нарушение: история запрещенного городского искусства» ([«Trespass: A History of Uncommissioned UrbanArt»](http://www.taschen.com/pages/en/catalogue/art/all/05719/facts.trespass_a_history_of_uncommissioned_urban_art.htm)) в соавторстве с Марком и Сарой Шиллер (Marc and Sara Schiller), авторов популярного блога об уличном искусстве Wooster Collective. «Большинство того, что сделано в стрит-арте и граффити, было декларативным, — говорит он. — Мы можем сказать об абстрактном искусстве, что оно не стремится исторгнуть месседж прямо из горла, оно более поэтично». Для многих художников уход от слов и фигуративных изображений был ключевым. «Это не для того, чтобы навязать какую-то идею, — говорит мадридская художница Нурия Мора ([Nuria Mora](http://www.nuriamora.com/)), чьи угловатые абстракции хаотично сплетаются с цветочными элементами, навеянными текстильным узором. — Это спокойные работы. Я стараюсь создать в городе немного тишины». По заказу арт-галереи Йоханнесбурга она построила внутри музея деревянную конструкцию грязно-розового цвета, а затем разбирала ее элемент за элементом и восстанавливала на улицах центра города – временами с соответствующим разрешением властей, временами без.

Представители новой волны стрит-арта пытались создать что-то отличное от того изобилия незаконных тегов, оставленных на любой доступной поверхности города. Многие годы Эльтоно бомбил тегами туннели вокруг Парижа, но когда приехал в 90-х в Мадрид, то обнаружил, что весь город заполонен граффити.

Тогда и зародился его узнаваемый сегодня фирменный стиль — разноцветные прямолинейные линии и фигуры. (Сегодня Эльтоно в первую очередь создает арт-объекты и инсталляции, его работы появляются в таких галереях как Тейт Модерн и Миро Фундасьон (Miró Foundation).

В этой эволюции сыграло также роль отношение к техническим материалам. Во многих городах аэрозольная краска ассоциируется с самым разрушительным примером вандализма. По словам Эльтоно, он сменил баллончик на кисть, не только потому, что это дает выразительную и четкую линию, но и потому что «на улицах баллончик — это дьявол». Но если вы рисуете кистью, то «никто не трогает вас. Это не выглядит агрессивно». Часто наоборот, это дает ему возможность подискутировать с простыми прохожими, поскольку некоторые люди начинают спорить с человеком, красящим стену.

Нелегальность уличного искусства для многих опрашиваемых художников является надуманной проблемой. Они видят свое творчество как интересный способ коммуникации с городской средой. Скьювил (Skewville) — дуэт из Нью-Йорка, чьи иронические объемные инсталляции заигрывают с архитектурой города (их работы выставлялись в галереях Лондона, Дублина и Лилля). Они дразнят прохожих вырезанными из дерева сникерсами на проводах электропередачи и мастерят скульптуры из кабелепроводов, которые монтируют на фасады зданий.

«Если вы намерены заниматься уличным искусством, я думаю, в этом должно быть больше улицы и меньше искусства, — говорит Эд Дэвиль (Ad Deville), одна вторая дуэта. — Для нас это значит оставаться настоящими — но в буквальном смысле, играя с настоящей уличной материей и встраивая ее в городскую среду».

Риз, чья работа была показана в Королевском Музее Онтарио, Торонто, говорит, что он начинал свой путь с более концептуальных и объемных проектов. Для серии работ «Canner Tribute» он сконструировал пьедестал с тележкой из супермаркета, наполненной коробками с пустыми стеклянными бутылками, в знак уважения к людям, сдающим алюминиевые банки на переработку. Он устанавливал арт-объекты без разрешения в неиспользуемых пространствах около мостов и железнодорожных путей в Нью-Йорке. «Я хочу создать объект в знак уважения. Но мне нравится и его эстетика. Я бы соврал, если бы сказал, что не думал об этом».

По мере того как работы выходили за установленные границы граффити и стрит-арта, среди художников появлялся вопрос, как это называть. Термин «стрит-арт» раздут до неприличия. «Я борюсь с идеей «стрит-арта», — говорит Патрик Миллер (Patrick Miller), член нью-йоркского коллектива Faile, которые в 90-х начинали с трафаретов прежде чем с головой окунулись в объемные инсталляции. — Улицы для машин, не для искусства».

В 2009 году Faile установили на бруклинских улицах два больших молитвенных барабана, покрытых резьбой, изображающей потребительское отношение и жадность. Они были вдохновлены молитвенными барабанами тибетских буддистов. На улицах инсталляции предлагали неожиданное соседство: ритуальный предмет, незаконно и внезапно установленный посреди потрепанного городского пейзажа.

В целом, работы Faile находятся на стыке партизанского и изобразительного искусства, поп-арта и концептуализма, скульптуры и архитектуры. Несмотря на то, что дуэт занимается нелегальным искусством, они единственные упомянутые здесь художники, у кого есть собственный представитель в галереях Нью-Йорка и Лондона. Их коллаж на дереве оценивается более чем в 60000 долларов. В прошлом году пара закончила крупный заказ — историческую копию храма в торговом центре в Лиссабоне — как участники фестиваля Portugal Arte 10. «Это размытая область на стыке уличного и публичного искусства и интервенцией в общественное пространство. Где-то между».

Хавьер Абарка (Javier Abarca), куратор, критик и преподаватель университета Мадрида, который ведет граффити-блог Urbanario, говорит, что пришло время переосмыслить систему уличного искусства. Пока граффити является термином для обозначения теггинга баллончиком с краской, стрит-арт, вмещая в себя все-что-подразумевается-под-улицей, становится слишком громоздким понятием. Абарка использует понятие «пост-граффити» для обозначения любого рода иконического теггинга на улице.

Сначала термин подразумевал таких фигур как поп-художник 80-х Кейта Харинга (Keith Haring), который придумал четкий словарь, вдохновленный граффити, но не копирующий его. Сегодня пост-граффити может включать в себя и работы таких художников как МОМО и Эльтоно (также как и Фейри и Бэнкси), которые совершенно расширили набор визуальных символов. Для классификации более зависящих от среды объектов как работы Доуни или Риза, Абарка использует термин «интервенция» — вторжение арт-объекта в уличную среду.

Разумеется, не всегда можно четко определить типологию уличного искусства. Практически все художники говорили о смещении границ и переходе из одной категории в другую, избегая категоризации: от улицы к галереям, от граффити к пост-граффити и интервенции. «Меня привлекает эта неопределенная зона, где слова уже не играют большой роли, — говорит МОМО. — Если у нас проблемы со словами — как пить дать, грядет что-то новенькое».

Оригинал статьи опубликован в журнале Artnews