Быть профессионалом нужно там, где раньше не требовалось: как устроено современное образование

Джон Мейер — почетный профессор Стэнфордского университета, социолог образования и сторонник неоинституционального подхода, который позволяет увидеть, как мир влияет на образование, а образование — на мир. T&P поговорили с Мейером, который посетил X Международную российскую конференцию исследователей высшего образования, и узнали, почему даже диплом плохого вуза сильно повышает шансы на карьерный успех, что изменилось в людях с распространением общедоступного образования и как связаны lifelong learning и представление о человеке как о ценности.

— Что собой представляет неоинституциональный подход к исследованию образования?

— Основная идея заключается в том, что образование — это нечто большее, чем преподаватели, студенты, расписание, какие-то конкретные школы, потому что все они связаны на очень высоком глобальном уровне. Диплом, полученный в Москве, будет признан действительным во всем мире. А информация о том, что вы теперь имеете высшее образование, может войти в статистику в отчете ООН.

Это имеет множество последствий для каждого отдельного человека. Например, сегодня не так уж принципиально, повезло ли вам с преподавателями: посещая занятия по экономике, вы все равно поймете, что представляет собой экономика как научная сфера. Американец, прочитав работу русского экономиста, все усвоит. И даже если вы поступили в не самый престижный вуз, шансы на карьерный успех все равно сильно вырастут благодаря институциональному значению университетов во всем мире.

Велико воздействие и на общество в целом, потому что вся система современного образования как глобальная институция определяет, что такое знание, какие у него будут категории, кого — продолжая наш пример — можно считать экономистом. Вы можете знать о предмете очень мало, но институционально считаться экономистом и обладать некоторой властью, которая имеет большое влияние на все аспекты жизни. Например, страны, столкнувшиеся с проблемой перенаселения, используют меры по контролю рождаемости. Как принимаются такие решения? С помощью демографии — институционализированной области знания, у которой есть большая власть.

Разумеется, глобализация образования влияет и на то, как устроены учебные системы на разных уровнях — локальном, региональном, национальном, международном (например, в рамках Евросоюза) и, наконец, мировом. Каждый из них обращается к уровню выше за легитимацией своей деятельности. Российские университеты чувствуют, что поступают правильно, если действуют так же, как и другие европейские вузы. Директора школ больше озабочены тем, чтобы соответствовать институциональному представлению о школе, чем работой в классах.

Так же и с актуальным сегодня дополнительным профессиональным образованием. Любая региональная администрация скажет, что у них есть социальные программы переквалификации для взрослых, потому что от них этого ожидают, но они могут не соответствовать настоящим потребностям местных жителей. Например, в развивающихся странах появляется все больше возможностей получить высшее образование, в котором люди особо не нуждаются: оно может быть неприменимо в силу особенностей местной экономики.

В общем, образовательные институции больше сконцентрированы на символических структурах и нормативах, чем на реальных практиках. Неоинституциональная теория призывает обратить внимание на нормы и ценности, которые распространяются по всему миру как обязательные, но могут подходить далеко не всем.

— Но мир становится более гибким. Как образование, особенно университетское, реагирует на такие перемены?

— Университетское образование тоже стремится стать более гибким. Если раньше факультеты в одной институции можно было посчитать на пальцах одной руки, то сегодня их десятки. В Европе надеются пойти дальше и дать студентам возможность учиться по всему союзу. Полгода в Германии, потом во Франции, затем еще где-то и т. д. Правда, я не уверен, что все это поможет подготовиться к жизни в гиг-экономике.

Мир образования и образование в мире

— Раз мы заговорили о гиг-экономике: как изменения в сфере технологий влияют на образование?

— На мой взгляд, технологии повлияли на образование гораздо меньше, чем мы предполагали. Разумеется, структура университета дополнилась онлайн-активностями, но гораздо важнее то, как изменилось мышление студентов и их представление о правах и возможностях, которыми они обладают.

Когда я учился в школе, горизонт планирования моих одноклассников ограничивался получением аттестата и выходом на работу. Девушки и вовсе рассчитывали только на замужество — других возможностей для них в то время не было. Когда я начал преподавать — это было в 1960-х, — от мужчин уже ожидали, что они будут иметь карьерные планы. От женщин — нет, они просто хотели выучиться и опять же выйти замуж.

Очевидно, что сейчас ситуация кардинально иная. Молодые мужчины и женщины могут вообразить себе успешное будущее в очень разных сценариях и очень разных местах. Это имеет гораздо большее значение, чем время, которое современные студенты проводят в «Википедии».

— А как растущий сектор образования влияет на мир?

— Образование влияет на то, как люди думают о себе, своих правах и компетенциях, что очевидным образом изменяет институции, к которым эти люди принадлежат. Сегодня мы воспринимаем себя как свободных индивидов, у которых должно быть собственное мнение, достоинство и возможность участвовать в политической жизни общества, и ожидаем соответствующего отношения, например от работодателей.

Поэтому, кстати, стали возможны социальные опросы общественного мнения. В 1950-х годах у людей этого мнения просто не было — сейчас же большинство имеют образование и вроде бы способны на рациональное суждение. Мы можем спросить современную женщину: «Почему ты остаешься с этим мужчиной?» — в середине ХХ века этот вопрос был бы просто невообразим. Сегодня же мы воспринимаем ее выбор как решение свободного индивида, который может рационально обосновать свою позицию.

Таким навыкам учат еще в школе: детей поощряют в выражении своего мнения (в конце главы часто можно найти вопросы о личном отношении к прочитанному), устраивают ролевые игры: например, на уроках истории каждый может побывать в роли Наполеона.

Но все это формирует ожидания насчет квалификации и знаний среднего гражданина. Так люди начинают делать вид, что хорошо разбираются в политике (ведь от них этого ожидают) или умеют читать (хотя этому обучены далеко не все).

Бум менеджмента и профессионализации

— В последние десятилетия мы видим, как образование стремительно меняется. На смену школьным и университетским программам приходят короткие онлайн-курсы, идея непрерывного образования на протяжении всей жизни, корпоративное обучение и т. д. Какие глобальные причины, по-вашему, лежат в основе этих трендов?

— В последние десятилетия, особенно в связи с окончательным распадом СССР, либеральный (или неолиберальный) образ мышления стал доминирующим и принес веру в то, что социальный прогресс очень зависит от уровня развития и качества жизни каждого человека. В современном мире статус индивида как никогда высок.

Отсюда и большое внимание к образованию на каждом уровне — дошкольному, университетскому, переквалификации и т. д. Детям еще в утробе включают аудиоуроки математики и классическую музыку. Раньше никто и представить не мог, что страны будут инвестировать в высшее образование, чтобы стимулировать экономический рост. Сейчас такое решение кажется рациональным, хотя на самом деле это скорее усвоенная культурная модель, чем здравое решение.

Также расширяется доступ к высшему образованию и lifelong learning. Кажется, я даже могу пройти курсы о том, как лучше умереть (Джону Мейеру на момент интервью исполнилось 83 года. — Прим. T&P). Важно, что эта образовательная экспансия, даже если мы говорим о корпоративном обучении, связана именно с идеей постоянного саморазвития, повышением уровня жизни, а не освоением конкретных навыков под определенные задачи. Конечно, то же корпоративное обучение поможет продвинуться по карьерной лестнице, но также обещает расширение индивидуального жизненного горизонта. Это не просто идея о «человеческом капитале», который поможет больше зарабатывать. Например, моя жена недавно начала учить французский, хотя он ей явно нигде не пригодится.

— Но знаний становится недостаточно, люди все больше внимания уделяют soft skills.

— Да, освоение soft skills действительно становится очень востребованным: люди учатся выступать перед публикой, вести переговоры. Особенно популярны курсы, где учат принимать решения, что-то организовывать, быть менеджером.

Это связано с тем, что институции растут и усложняются — решения нужно принимать там, где раньше этого совсем не требовалось. Появляется все больше новых специфических административных задач и менеджеров, которые ими занимаются. Там, где в университете раньше были секретари, сегодня мы видим менеджеров с более сложной работой. С этим связано появление многочисленных коротких онлайн-курсов и бизнес-коучей. На организаторские навыки и разные виды менеджерского опыта есть очень большой спрос. Стандарты человеческой эффективности очень повышаются. Если раньше профессионалами считались профессора, доктора, юристы, то сейчас абсолютно все.