Программисты как новые художники: законы джентрификации в современных городах

В ХХ веке стараниями богемы на весь мир стали знамениты районы Монмартр и Монпарнас в Париже, Сохо и Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке, Ноттинг-Хилл в Лондоне, изначально бывшие пристанищами бедноты и рабочих. Сейчас основной городской движущей силой стали стартап-компании и молодые предприниматели. T&P решили рассказать про три города, где все меняется быстрее всего прямо сейчас, а лондонский эксперт по креативным кварталам Тоби Хайм объяснил, что есть хорошего и плохого в современной джентрификации.

Если удалиться от рыночных и социальных отношений, то можно сказать, что циклы роста городов и развитие их районов — это метафора жизни. Неизбежно что-то появляется и растет, умирает и начинается заново. Бедные художники всегда искали дешевое жилье в неблагополучных районах, за ними тянулись галеристы и богема, а через какое-то время буржуа и элита, вытеснявшие менее обеспеченных жителей. Эволюция технологий предполагает, что численность рабочего класса сокращается, ему на смену приходят обеспеченные профессионалы, называемые креативным классом или бобо, поэтому улучшения жизненных и жилищных условий закономерны. Правда, как любят повторять социологи и урбанисты, — жить в веб-сайте невозможно, и проблема переезда из ставших модными районов часто встает перед малообеспеченными слоями населения. Таким образом, проблема развития территорий заключает в себе классовые вопросы — растущая экономическая мощь городов не оставляет места для жизни простым людям, городские чиновники становятся агентами капитализма, а не регулируют его.

Сегодня моду на места для жизни и работы наряду с представителями творческих профессий задают стартап-предприниматели и армии программистов с высокими зарплатами. Бобо как класс очень точно описал американский журналист Дэвид Брукс, подчеркнув, что они предпочитают не уничтожать городскую идентичность, а зарабатывать на ней. Арт-галереи соседствуют с модными офисами технологических компаний, располагающихся в зданиях бывших заводов, а магазины с органической едой так же популярны, как и аутентичные кафе, где кормят вновь вошедшими в моду простыми пирогами с картофельным пюре — некогда дешевой едой для рабочих.

Городские правительства вкладывают деньги в развитие кластеров и стартапов для привлечения инвестиций в город, молодые люди стремятся воспользоваться новыми социальными лифтами, а инвесторы, как обычно, ищут, как приумножить свои капиталы. На звание новой Кремниевой долины по очереди претендуют все более большие города и их джентрифицирующиеся районы.

С конца 90-х бывший индустриальный район в Восточной части английской столицы Шордич стал оплотом лондонской креативной и артистической сцены. Расположенный между баснословно богатым финансовым районом Сити и бедным эммигрантским Хакни, он буквально ворвался в культурную и экономическую жизнь города. Хокстон и Шордич стали для городских властей главными примерами «городского ренессанса», который происходил довольно стихийно.

Сегодня этот район сравним с берлинским Митте или Нижним Ист-Сайдом в Нью-Йорке. Помимо многочисленных модных офисов и арт-галерей, здесь во время второго пузыря доткомов технологические компании начали располагать свои офисы. Вокруг кольцевой развязки на Олд-стрит обосновались Last.fm, Dopplr, Songkick, Consolidated Independent, Tinker.it, TweetDeck, SocialGO and 7digital. Образовался район Digital round about, или «Кремниевая круговая развязка», — британцы, как известно, очень гордятся своими правилами кругового движения. Здесь же по инициативе государства был создан кластер технологических стартапов Техсити, который стимулировал приток молодых предпринимателей и рост цен на недвижимость. В конце 2010 года число стартапов вокруг «Кремниевой развязки» составляло около 200, в конце 2012 года журнал Wired насчитал уже около 5000. Лондон стал крупнейшим центром для бизнеса в сфере технологий. В марте 2012 года на Бонхилл стрит был открыт кампус Google. Многие венчурные и консалтинговые компании, банки и большие IT-корпорации разместили в Шордиче свои офисы.

Такой быстрый рост кластера встретил критику не только местных жителей, которым стало не по карману снимать жилье, но и социологов, и самих стартап-предпринимателей. Городские власти привлекают все больше иностранных компаний, которые стимулируют рост цен на недвижимость — 40% рабочего населения уже были вынуждены покинуть район по ряду причин — выселения, передача муниципального жилья в руки жилищных кооперативов, поднятие арендных ставок. В последние десять лет муниципальные здания были снесены или проданы и должны быть заменены так называемым доступным жильем, которое, учитывая ситуацию быстрой джентрификации, никто не сможет себе позволить. Сейчас цены на недвижимость в районе очень высокие, и небольшие компании перемещают свои офисы дальше в восточные районы Лондона, в Далстон или на южный берег Темзы. Исследователи и городские активисты пишут о том, что эта часть города теряет свою харизму и местное комьюнити распадается.

В Берлин приезжают молодые таланты со всего мира, привлеченные довольно недорогой жизнью и возможностью быть в авангарде культуры. Для стартапов здесь есть свои плюсы — снимать офис можно за небольшие для Европы деньги, а нанимать достойных сотрудников за сильно меньшие зарплаты, чем в Сан-Франциско.

Большинство офисов стартап-компаний расположены в бывшем Восточном Берлине — в старом центре Митте, недалеко от главного бульвара Торштрассе, который часто называют Кремниевой аллеей (по аналогии с Нью-Йоркским Мидтауном) и в быстро меняющемся Кройцберге, бывшем захудалом партийном районе, который в 90-е был оплотом сквоттеров и панков, а сегодня является одним из самых модных в городе.

Инвестиции, приходящие в город, постепенно помогают выстраивать многообещающую экосистему, но все же сравнивать Берлин с Кремниевой долиной, которая развивается уже на протяжении нескольких десятилетий, не стоит. Местные технологические кластеры вполне успешно конкурируют с другими европейскими столицами, такими как Лондон и Москва, где правительства создают амбициозные проекты вроде Техсити и Сколково. В немецкой столице расположены офисы SoundCloud, которые переехали сюда из Стокгольма, KAYAK, Researchgate, Wooga и многих других.

Их концентрация меняет городскую среду — заброшенные фабрики превращаются в коворкинги и технологические хабы, бары и модные столовые открываются на каждом углу. У Берлина есть все для того, чтобы быть успешным местом для развития технологического бизнеса, — огромные кампусы, возможности для коммерческой экспансии, высокая концентрация талантливых людей, строгая рабочая этика и разумные цены. Многие предприниматели говорят о том, что в Берлине получить хорошего программиста за реальные деньги можно с гораздо большей вероятностью, чем в США. Правда, переоценивать потенциал города все же не стоит. Руководителям местных стартапов не хватает предприимчивости, механизмы коммерциализации разработок развиты слабо, а частный венчурный капитал только начинает приходить в отрасль.

До недавнего времени цены на недвижимость в Берлине регулировались городскими властями: арендная плата была традиционно низкая по европейским (с московскими и сравнивать не стоит) меркам. В связи с тем, что Берлин — по сути банкрот (его долг на конец 2013 составлял около 68 миллионов евро), много государственной недвижимости приватизируется, и правительство уже не может регулировать цены и удерживать их рост. Восточные районы Пренцлауэрберг и Фридрихсхайн уже стали дорогими для жизни местами, Кройцберг и Веддинг активно перестраиваются, цены на аренду коммерческих и жилых площадей растут, но пока все же Берлин остается одной из самых демократичных и веселых столиц Старой Европы.

Мидтаун и его здания в районе Флэтайрона и Митпакинга за последние двадцать лет пережили атаку молодых профессионалов. Флэтайрон с легкой руки журналистов начали называть Кремниевой аллеей (Silicon Alley), чтобы придать значения его конкурентным возможностям. Bit.ly, Chartbeat, Tweetdeck и SocialFlow, GroupMe, UberMedia — это лишь немногие из резидентов Среднего Манхэттена.

Митпакинг — это один из наиболее сильно трансформировавшихся под влиянием технологических компаний кварталов. Свое название он получил из-за многочисленных скотобоен и мясных производств, которые находились здесь в начале века. Начиная с 1980 года индустриальная активность района упала, и он стал известен как место наркотических притонов и проституции, популярное в основном среди транссексуалов и растущего числа представителей БДСМ-культуры. Само собой, все развлекательные заведения были под контролем мафии или рэкета. Начиная с 1985 года клубы стали насильственно закрывать в рамках борьбы со СПИДом.

Зная историю района, можно почувствовать контраст с тем, как он выглядит сегодня. С конца 1990-х малонаселенная промышленная зона Митпакинга понемногу начала трансформироваться. Зажатый между богемным Вест-Виллиджем и артистическим Челси, квартал скотобоен превратился в очень желанную территорию в центре Манхэттана и стал притягивать технологические компании. Уже в 2004 году журнал The New Yorker назвал район самым модным в городе, первый участок Хай-Лайн открылся именно в Митпакинге, в июне 2009 года, его аналогом был Променад-Планте в Париже, про который сейчас мало кто вспоминает, так широка слава парка на месте старой железной дороги в Нью-Йорке. Инвестировав в строительство 210 млн долларов, городская администрация окупила затраты уже через год — в бюджет поступило 500 млн в виде налогов, так как арендная плата в районе сильно выросла, а следовательно, увеличились и платежи в городскую казну.

При условии все более серьезного финансирования стартапов и прихода крупных игроков традиционные локации становятся все более дорогими и вызывают миграцию офисов и их обитателей. Рост цен на недвижимость в Мидтауне по сравнению с прошлым годом составил от 10% до 33% в зависимости от здания и этажа. Область Кремниевой аллеи вышла за свои изначальные границы — теперь она тянется до Дамбо (Down Under the Manhattan Bridge Overpass — территории под Манхэттенским мостом) и в некоторые районы Бруклина и Куинса, также популярным стал район Гранд-Централ, где ранее располагался нью-йоркский офис Facebook. Ко всему прочему, этим летом цифровой гигант Samsung открыл свой флагманский офис в Северной Америке именно в Митпакинге. Здесь же на границе с Челси расположен гигантский офис Google, ряд венчурных фондов и инкубатор Betaworks. Весной 2015 года, когда откроется новое здание музея Уитни, спроектированное Ренцо Пьяно, статус района повысится еще больше, равно как и цены на недвижимость.