Театрализованная лекция посвящена истории быта москвичей, моды и архитектуры конца 1950-х — начала 1970-х годов. Слушатели узнают, как звучали стихи поэтов-шестидесятников на кухнях новостроек на Юго-Западе Москвы, увидят, во что и как были одеты их подруги и обсудят, где достать лакированные туфли и самиздатовскую литературу.

Идея объединить показ мод полувековой давности с декламацией поэзии тех же лет родилась давно. По дороге она обрастала новыми подробностями, находились другие смыслы, смещались акценты. На одной сцене будут показаны бытовые зарисовки московской жизни шестидесятых и тайный пульс мысли молодой московской интеллигенции, за разговорами о дефиците, внезапно открывавшей для себя поэзию «шестидесятников», чтения в Политехническом и песни Галича.

В самом конце 1950-х стали застраиваться новые районы: многоэтажные панельные дома, возводившиеся сказочно быстро, считались некой альтернативой старому городу, компромиссом между цивилизацией и природой, глотком свободы после переполненных коммуналок со множеством соседей. Отдельная кухня такой квартиры положила начало «кухонным разговорам».

Местом представления не зря выбрана галерея «Беляево»: на юго-западе столицы новые районы возводились раньше всего. Черемушки стали символом целого поколения застройки. А для молодых москвичей это слово стало символом нового счастья. Однако, юго-запад прославился потом еще раз: именно здесь в сентябре 1974 года на пересечении Профсоюзной улицы с Островитянинова проходила выставка неформального искусства, жестоко разогнанная милицией, поливочными машинами и бульдозерами — впоследствии получившая название «Бульдозерной».

Прошло 58 лет с ХХ съезда и развенчания культа личности. «Оттепель» запомнилась возвращением лирической поэзии в печать и визитом манекенщиц Диора в Москву. А что еще было в те годы? Помпезный Фестиваль молодежи и студентов, критика нового искусства и литературные травли, угрозы высылки из страны за печать стихов и тут же запреты на выезд зарубеж. Строительство Братской ГЭС и одноименная поэма иногда кажутся событиями совершенно из разных эпох: бравада строек отражалась в зарезанных цензурой строчках поэмы. Издание повести «Один день Ивана Денисовича» по времени совпало с полетом Гагарина.

Прошло 40 лет с момента разгрома выставки неофициального искусства. И 48 — с тех пор, как лозунг «За вашу и нашу свободу» стал синонимом государственной измены.