Прививки — это метка государства, чтобы следить за вами. Глобального потепления не существует. Земля плоская и стоит на черепахах. Пережив расцвет науки, который достиг своего пика в прошлом веке, сделав массу открытий, отправив человека в космос и клонировав овечку, ученые XXI века вынуждены бороться с приверженцами маргинальных научных идей и всерьез доказывать, что Земля все-таки круглая и вертится вокруг Солнца. Что же заставляет Homo sapiens, человека разумного, отрицать разум? Разбираемся в причинах скептического отношения к науке и пытаемся понять, чем это чревато.

Мы живем в действительно интересное время. С одной стороны, у нас новейшие научные открытия, с другой — масштабное, массовое отрицание научных знаний. От безопасности вакцин до реальной угрозы в виде глобального потепления — научные факты подвергаются организованному и очень яростному отрицанию. Причем войну с экспертами ведут скептики, которые зачастую руководствуются лишь собственным видением и мало что знают о реальных научных исследованиях. И тревожнее всего оттого, что именно скептики собирают на своей стороне большинство громких и уверенных в своей правоте последователей.

Чем докажешь?

Человек XXI века по сравнению со своими предками живет в мире невероятного удобства, возможностей и комфорта; немалую часть всего этого дарят нам технологии и наука. Проблема в том, что далеко не все научные идеи мы можем воспринять как безопасные, потому что человеку свойственно опасаться того, что он не может осознать.

Скажем, употребление в пищу генно-модифицированных продуктов. Вот уже несколько десятилетий ученые твердят об их безвредности, однако стоит только подумать о ГМО, как мозг большинства рисует картины страшных мутаций — просто потому, что именно с ними в массовом сознании связано «вмешательство в гены». Одного этого знания — вне зависимости от того, насколько оно вообще правомерно и адекватно вопросу о ГМО — достаточно для того, чтобы выражать недоверие и сопротивляться модифицированным продуктам.

Несмотря на весь комфорт, мир вокруг по-прежнему полон мнимых и реальных опасностей, и отличить одни от других непросто

Что, если опасный вирус мутирует настолько, что начнет передаваться не только воздушно-капельным путем, но и от прикосновения? Или научится выживать на поверхностях не 6–14 часов, а сутки напролет? Звучит невероятно, и с точки зрения науки — невозможно, потому что не существует ни одного примера вируса, который взял бы и поменял способ своего распространения. Но, опять же, кто сказал, что этот конкретный вирус не сможет стать первым в истории?

Мир сбит с толку, и людям приходится самим выбирать, как и во что верить. К сожалению, голос неофициальной науки (или вовсе не науки) звучит громче голоса разума. Да и как иначе, ведь зачастую наука призывает нас верить в то, с чем сложно смириться. Вспомните Галилео Галилея — его предположения о природе Земли и ее взаимоотношений с Солнцем вызывали яростное сопротивление, потому что не вписывались в существующую картину мира. Но несмотря на то, что его современникам было сложно с этим согласиться, Галилей все же был прав. Именно это и делает наука — открывает и доказывает истины и факты, которые не всегда очевидны, понятны и которые, к сожалению, бывает сложно принять.

«Не верю!»

Чарльз Дарвин жил сильно позже Галилея, и поэтому ему удалось избежать печальной участи коллеги-ученого, которого заставили отречься от своих убеждений. Однако это вовсе не значит, что идею эволюции или мысль о том, что все живое на свете произошло от единого предка, легко понять, осознать и принять даже современному человеку. Культура, социум, даже собственная интуиция подсказывают или диктуют нам совсем другие взгляды, и для многих общая масса влияния своего окружения оказывается сильнее того, чему учат школьные учебники.

Мы склонны скорее полагаться на личный опыт, мнение знакомых и тех, кого считаем авторитетом, чем на статистику и факты

Еще больше, чем анализировать статистические данные, мы не любим проверять правильность цепочек причинно-следственных связей. Например, если нам скажут, что большинство детей с диагнозам «аутизм» были привиты, мы быстро сложим 2 и 2 и сделаем вывод — прививки вызывают аутизм. Однако для того, чтобы всерьез говорить о связи между первым и вторым, нам нужно как минимум учесть данные статистики о том, сколько детей с прививками не болеют аутизмом и скольким непривитым детям был все же поставлен этот диагноз.

Разобраться в фактах и данных непросто даже ученым, потому что они точно такие же люди, которые склонны искать и замечать только то, что не выходит за рамки их картины мира или поставленных целей. Наука нередко ошибается, однако, в отличие от мнений ненаучного сообщества, ошибки науки становятся общественным достоянием.

Любое открытие и предположение, как правило, проверяется другими учеными — и они, являясь прямыми конкурентами, бывают даже рады, когда удается обнаружить нестыковки в работе коллеги.

То есть научная система регулирует сама себя: ошибки бывают, но их обнаруживают, они становятся публичными, научное открытие признается несостоятельным. Парадокс в том, что, хотя такой подход должен стать источником доверия к науке (смотрите, мы все проверяем и делаем максимум для того, чтобы к вам попадали только истинные заключения и факты), в реальности все происходит совсем наоборот. Общественность видит эти ошибки и перестает доверять науке: вы уже ошибались раньше, так почему вы уверены, что ГМО и прививки безвредны? Просто вам еще не удалось доказать, что и это суждение — ошибка.

Противонаучные суждения, которые редко проверяются и потому редко опровергаются авторитетами как ошибочные, на этом фоне выглядят достоверными, а главное — абсолютно верными.

Глас народа

Хотя сложно представить, что все мировое научное сообщество и политики объединились, чтобы мистифицировать, скажем, глобальное потепление, существует немало сторонников этой теории. Рассадником самых невероятных идей и предположений стал, конечно же, интернет, где кто угодно может вещать о чем угодно и найти массовую поддержку со стороны людей с таким же мнением.

Пока наука обращается к разуму, к нашей рациональной стороне, мы формируем свои суждения на базе эмоций и чувства личного комфорта, в том числе морального

Мы хотим жить в уютном мире и безопасном окружении, и, если какое-то открытие способно нарушить этот баланс, мы будем всячески ему противиться. Пока, конечно же, не станет слишком поздно.

Правда в том, что, отрицая глобальное потепление или отказываясь от ГМО, один конкретный человек как единица не теряет практически ничего. В проигрыше оказывается все человечество, потому что, как бы нам ни хотелось отрицать тот или иной факт, он не становится от этого менее конкретным. Массовый отказ от вакцинации снижает общий иммунитет человечества к кори, а отказ от сортировки мусора губит природу — вопрос лишь в том, как скоро каждый отдельный человек начнет ощущать последствия тех или иных своих решений. И то, какими они будут, каждый выбирает самостоятельно.